Страна Лимония - Страница 86

— Бас! — прорычал командир и тут же послал Германа в штаб за денежным вознаграждением.

Довольный «Морчак» тут же сменил тему, перейдя на повествование о том, как ловко ему удалось обвести мятежников. Тыкая пальцем в уязвлённый «Кобальтом» глаз, он рассказал, что фингал стал решающим аргументом для установления доверительных отношений с командиром душманов.

— У «Кобальта» очень крепкие кулаки, — перевёл его последнюю фразу Акбар.

Крестов на минуту задумался.

— У нас тоже... — продолжая размышлять, запоздало отреагировал он. — Так, говоришь, синяк под глазом укрепляет доверие...

— Ес, ес! — почему-то переходя на английский, радостно закивал Гульмамад.

— Серёга, ты это брось... ты это, таво... — начал догадываться Герман.

— Чего «таво»... Ты же слышал, доверие надо заслужить...

— Серёга, только без рук! — встал на защиту своего агента оперработник.

Но мысль командира уже летела дальше.

— Давай-ка, Хер-манн, слетай ещё за деньгами...

Когда инкассатор вернулся, дело было сделано. Гульмамад сидел с заплывшим глазом и тихо скулил. Компенсация в хрустящей банковской упаковке его слегка успокоила. Агент, быстро перейдя от обиды к патетике, торжественно заверил собравшихся в готовности отдать жизнь за торжество Апрельской революции, после чего, раскланявшись, покинул палатку.

Уже через полчаса подготовка к ночной операции стала набирать обороты. Недолгое заседание штаба, разработка маршрута, инструктаж, согласование вопроса с руководством афганских военных, советниками и командованием бригады, доклад наверх — и база «Тибета» превратилась в военный лагерь, каким, наверное, он и должен быть накануне великого похода. Операцию решили провести собственными силами. По мере прибытия со встреч офицеры без промедления включались в общий процесс подготовки. Подгонялась амуниция, проверялось и чистилось оружие, заряжались аккумуляторы к радиостанциям и приборам ночного видения, выдавались сухпайки, к рукавам бушлатов пришивались аптечки. Словом, ни у кого из отряда не было свободной минуты. Капитан Гаджиев вручил Крестову две собственные радиостанции «воки-токи». Маленькие удобные игрушки оказались вполне серьёзным средством радиосвязи. «Отец из Японии привёз», — похвастался «Дон Педро».

— А мне, Серёга, что делать? — поймав снующего между занятыми офицерами Крестова, спросил Герман. — Полковник сказал, чтобы я какую-то «Грозу» на складе взял.

— У тебя, Герочка, сегодня самая ответственная миссия... — с любовью взглянув на подчинённого, ответил Сергей.

У Германа ёкнуло сердце; он хотел расспросить командира о сути ответственной миссии, но Крестова уже перехватил Конюшов, забывший, каким маслом чистят ствол: нейтральным, а затем щелочным, или наоборот. Минутой позже Сергея увлёк за собой Мамонт, тащивший на плечах похожий на паука АГС. Он категорически настаивал, чтобы его напарником был не Виктор Колонок, а Игорь Евтушенко. Наконец Герман окончательно потерял из виду своего командира и, задумчиво барабаня пальцами по обшивке гранатомёта «Муха», предался размышлениям относительно своей особой миссии. «Что, если дадут команду захватить главаря? — прикидывал он возможные варианты. — Это тянет на „Красную Звезду“. Если с ранением — на „Красное Знамя“». Офицер отложил «Муху» и принялся крутить между пальцев запал от гранаты. «А если прикажут освободить заложников, — тут и «Ленина» словить можно. «Героя», конечно, не дадут, если только не подстрелят, — мечтательно продолжал Герман, но вдруг осёкся. — Типун мне на язык! На кой хрен мне этот «Герой» сдался, хотя... хотя, если подфартит...» — на полуслове закончил он наградной расклад, пристёгивая к своему автомату пулемётный рожок.

— Герка! Ты что ворон считаешь! — гаркнул незаметно подошедший Крестов, так и не дав ему возможности помечтать относительно «фартового расклада». — Вот тебе твоя «Гроза», иди к бассейну, там пристреляешь.

С этими словами он вручил растерявшемуся подчинённому воронёную дамскую «пукалку». От обиды у Германа чуть было не выступили слёзы.

— Сучара ты, Крестов... Я к тебе всей душой, как к другу, а ты... — и Герман протянул «пукалку» обратно.

— Дура ты! Дура бестолковая, — засмеялся Крестов. — Это же специзделие «Гроза», единственный в мире настоящий бесшумный пистолет. Пулю толкает поршень, а газы остаются в гильзе. Ну, понял теперь?

— Извини, Серёга, понял... Извини, думал — ты издеваешься, — стал оправдываться Герман.

— А задание твоё — архиважное, как говорил Владимир Ильич, заодно подправишь мужской характер.

Герман весь напрягся, готовясь принять любое задание из уже продуманного им списка.

— По мере нашего продвижения... — продолжал Крестов, в то время как Герман затаил дыхание, — будешь отстреливать собак, чтобы они не тявкали.

— Ты это серьёзно? — еле промолвил ошарашенный офицер.

— А ты как думал? Не хотел баран`а подстрелить — тренируйся на «кошечках». — Видя ответную реакцию, Крестов решительно пресёк приступ рефлексии товарища. — Отставить нюни! Ты хочешь, чтобы нас на подступах уложили, как куропаток? — Сергей решительно, на манер охотничьего ружья, переломил двуствольный дамский пистолетик, вставил в отверстия два сочленённых перемычкой автоматных патрона и, поставив на предохранитель, вручил оружие своему подчинённому.

Герман, взяв у него ещё три обоймы, пошёл к бассейну. «Гроза» понравилась с первого же выстрела. Пуля пробила металлический придорожный щит, глубоко вонзившись в ствол дерева. Слышно было только щелчок бойка. «Вот это да!» — восхитился стрелок. Ещё пять раз Герман вскидывал оружие, щёлкал курком и в полном восторге разглядывал отверстия в поражённых им целях. Вполне довольный новым оружием, он положил отстрелянные обоймы в карман.