Страна Лимония - Страница 72

— Малым ходом по старым следам! — распорядился командир.

— Есть! — чётко ответил Конюшов, снова садясь за руль.

Натужно завыли моторы, и бэтээр медленно попятился. На броне один солдат делал перевязку другому. Тот уже перестал стонать и радостно вертел головой. Филимонов держал барана. Герман, сломав три спички, наконец затянулся сигаретой. Потом он унял тремор в левой ноге и присоединился к Олегу, ухватив барана за густой мех. Снова поравнялись с мазаром.

— Репа, держись ближе к могилам, — скомандовал Крестов, перемещаясь с кормы на нос. Конюшов, обозревая дорогу через поднятые окна, медленно повёл машину вдоль вереницы свежих следов. Через десять минут бэтээр, кренясь на правый борт, вышел на трассу. Ехали очень медленно. Повреждённое колесо ритмично отбивало такт по асфальту. Заготовщики улыбались и облегчённо вздыхали.

Перед въездом в Самархель выслали дозорного, который доложил, что начальства не видно. Малым ходом бэтээр въехал на базу. Офицеры схватили тушу барана и поволокли на кухню прятать. Легко раненый солдат поплёлся к фельдшеру. Второй достал из кабины тряпку и собирался вытереть кровь барана с брони машины. В это время появился полковник Стрельцов.

Заметив повреждённый бэтээр, старик встревожился.

— Что случилось?

— Младший сержант Приходько! Мина, товарищ полковник!

Подходя ближе, Стрельцов подслеповатыми глазами увидел заляпанную кровью броню. Сердце старого партизана сжалось от плохих предчувствий.

— Это что? — глухим голосом спросил он, указывая на красно-коричневые разводы.

— Кровь, товарищ полковник. Капитан Крестов... командир первой группы...

У Стрельцова всё поплыло перед глазами.

— ...приказал, товарищ полковник... — съезжая на шёпот, пытался объяснить ситуацию младший сержант.

— Вам плохо?! — в отчаянии воскликнул солдат, видя, как его командир валится на землю.

— Врача!!! — что есть мочи закричал сержант Приходько и бросился с кровавой тряпкой к полковнику.

— Кто ещё? — прошептал поверженный ветеран склонившемуся над ним бойцу.

— Капитан Конюшов, старший лейтенант Филимонов, — начал перечислять членов бригады заготовителей перепуганный юнец.

— А капитан Потскоптенко жив?

— Жив, товарищ полковник, жив!

— Лучше бы его одного... — произнёс теряющий знание командир, откидываясь на руки солдату.

— На помощь!!! — заорал ополоумевший боец и, мягко опустив седую голову командира, бросился искать фельдшера.

На крики солдата к стоянке машин выскочили Белоусов и Колонок, прервавшие по такому случаю игру в «дурака». Заметив лежащего командира, они стали приводить его в чувство. Белоусов, изготовившись к реанимации, дважды резко нажал на его грудь, произведя треск в сочленении старых рёбер. От резкой боли Стрельцов очнулся.

— Крестов погиб! — в отчаянии прошептал он. Реаниматоры остолбенели.

— Подорвались на мине... Он, Филимонов и Ре... и капитан Конюшов.

Весть о трагической кончине офицеров мгновенно облетела лагерь. «Каскадёры» группами и по одному подходили к подбитому бэтээру, срывали шапки и молча смотрели на запёкшуюся кровь на броне.

К лежащему полковнику подлетел фельдшер Мишин.

— Что случилось, товарищ полковник, вам плохо?

— Капитан Крестов, старший лейтенант Филимонов... — начал зачитывать скорбный список поверженный партизан.

— Да, да, понимаю, товарищ полковник, они на кухне... Позвать их?

Но отправлять посыльного не пришлось. На тропинке показались трое геройски погибших и один чудом уцелевший. Четвёрка шла, бурно обсуждая свои необычные приключения. Скорбящая толпа разразилась радостными воплями.

Весь оставшийся вечер полковника Стрельцова приводили в чувство. Около старика неотступно дежурил прапорщик Мишин, превративший одноместную палатку командира в лазарет. Дважды вызывали Крестова, который нёс околесицу о встрече со своим закордонным агентом, о покупке барана у знакомого офицера Царандоя, о коварстве душманов, заложивших мину, и много ещё о чём, что могло хоть как-то успокоить израненное сердце старого ветерана.

Тушу барана тайком отправили нарочным в бригаду, а назавтра было получено добро на вылет эскадрильи вертолётов.

Дача

Ранним утром третьего дня в «дом свиданий» пришёл агент «Талиб», по самые глаза замотанный шерстяным платком. Быстро уточнили недостающие детали предстоящей операции, и Герман пошёл будить переводчика. Акбара дома не было. Сосед сказал, что он со своим советником полчаса назад выехал в Джелалабад. Герман бросился к Фархаду, но тот наотрез отказался, сославшись на то, что ему сегодня предстоит переводить речь Олега Волина на зональной партийной конференции НДПА. Отчаявшись, посыльный постучался в окно к советнику по сельскому хозяйству Фариду. Сонный агроном быстро оделся и пошёл за Германом в лагерь. Однако, выслушав Крестова, он наотрез отказался лететь и, не объясняя причин, вышел.

— Нда-а-а, ситуация, — протянул расстроенный Сергей. — И время на исходе. Ладно, летим втроём. Как-нибудь сообразим, о чём этот «строчок» будет говорить.

«Строчок» радостно заверещал. «Бас! (хватит!) — строго прикрикнул командир. — Р`афтим! (едем!)

Полёт проходил как обычно. Герман сосал леденец, усмиряя приступы морской болезни. Наводчик, закутавшись с головой, трясся от холода в углу вертолёта. Какой-то прапорщик в лётном комбинезоне проверял станковый гранатомёт, установленный в откидывающихся дверях вертолёта. Во время набора высоты Крестов позвал в кабину своего напарника.